Но в подобном костюме она не могла бы совершить такое покушение на жизнь Фредди в горах.

Правда, она могла переодеться.

Нет, она все равно не смогла бы сделать этого.

А почему бы и нет? Она выглядела очень спортивной девушкой. Под нежной золотистой кожей скрывались хорошо развитые мускулы. Кто знает, может быть, она лазила по горам в Кентукки уже пяти лет от роду. Совсем нельзя быть уверенным в том, на что она способна, а на что – нет.

Ну хорошо, а что же Анджело, его друг и повар-итальянец Луи делали в это время? Их тоже нельзя было сбрасывать со счетов.

Каждый любитель детективных сюжетов, разумеется, сразу же исключил бы эту троицу из числа подозреваемых. Загадочный убийца не скрывался больше под маской повара или дворецкого. Этот сюжет уже был затаскан лет двадцать назад.

В реальной жизни ни один повар или дворецкий больше даже не пытается кого-нибудь убить, потому что знает – это будет выглядеть уж слишком банальным.

– Что это со всеми вами? – спросила Лисса. – Может быть, прогулка оказалась неудачной?

– Все шло прекрасно, – ответил Святой, – до тех пор, пока ваш ночной приятель не принялся стрелять во Фредди.

Вдруг все они заговорили одновременно, перебивая друг друга.

И конечно же, именно Фредди удалось в конце концов завладеть аудиторией. Он добился этого в основном путем многократного повторения одного и того же, но только гораздо громче и чаще, чем все остальные. Когда же все остальные сдались, Фредди рассказал всю историю сначала еще раз, заставляя всех по очереди подтверждать свои слова. В результате ему определенно удалось внушить всем, что он шел по каньону, когда вдруг кто-то выстрелил в него.

Саймон подал знак официанту принести еще напитков и погрузился в состояние спасительного транса, ожидая, пока словесный поток Фредди начнет иссякать. Он размышлял, не стоит ли попросить у Фредди еще тысячу долларов. По мнению Саймона, при подобных обстоятельствах он вполне отрабатывал те деньги, которые тот ему платил.

– ...В таком случае это доказывает, что преступник – один из слуг, – сказала Лисса. – Если нам удастся выяснить, кто из них уходил из дома сегодня днем...

– Почему вы считаете, что это был кто-то из слуг? – поинтересовался Саймон.

– Ну, это не могла быть Джинни, потому что она разговаривала с вами; это не могла быть я...

– Почему же не могли быть вы?

Она посмотрела на него беспомощно. Но мозг ее продолжал лихорадочно работать. Саймон, казалось, мог даже видеть воочию эту работу. Она словно прочла все мысли, которые роились в его голове несколько минут назад, одну за другой.

– Это не могла быть я, – настаивала Эстер, и в голосе ее звучали жалобные нотки. – На мне же ничего не было. Где бы я смогла спрятать пистолет?

Джинни задумчиво смотрела на нее.

– Интересно будет послушать, что скажут слуги в отношении того, как они провели сегодняшний день, – поспешно сказал Саймон. – Но я бы не торопился настраиваться на оптимистический лад. Мне кажется, что в этом деле все очень непросто и запутано. Кто-то настолько дьявольски хитер, что сам (или сама) практически создал для себя весьма затруднительное положение. Так что, если это один из слуг, я готов поспорить, что у него тоже будет алиби.

– А я все же думаю, что следует обратиться в полицию, – сказала Джинни.

Официант принес заказанные напитки. Саймон, закурив сигарету, ждал, пока официант отойдет.

– Зачем? – спросил он наконец. – Вчера в комнате Лиссы кто-то был. Никто его не видел. Он не оставил пи следов, пи улик. Он воспользовался одним из наших собственных кухонных ножей. Если на этом ноже и были отпечатки пальцев, то теперь их там нет. Таким образом, никаких доказательств, ничего... А сегодня днем кто-то стрелял во Фредди. Никто не видел нападавшего. Он не оставил пистолет на месте преступления, а мы не смогли найти пулю. Так что опять ничего. Что же должна будет предпринять полиция? Они же не волшебники... Однако этот вопрос должен решить сам Фредди.

– Они могут расспрашивать людей, – сказала Эстер с надеждой в голосе.

– Мы и сами можем это сделать. Мы все время задаем друг другу вопросы. И если кто-то скрывает правду, то он ведь не перестанет лгать оттого, что его будет выслушивать парень с полицейским значком. Что они могут сделать – начать, что ли, всех пытать и посмотреть, что из этого получится?

– Они выделят охрану или сделают еще что-нибудь, – предположила Джинни.

– Ну и что из того? Наш приятель уже и так ждал достаточно долго. Уверен, что он сможет подождать и еще. Ни одно полицейское управление не сможет на очень длительный срок приставить личного охранника к Фредди, чтобы он нянчился с ним, а наш преступник вполне сможет переждать это время. А когда суматоха уляжется, все успокоятся и пройдет еще какое-то время, преступник сможет легко добраться до Фредди. Лично я предпочел бы испытать судьбу сейчас, когда все мы начеку.

– Правильно, – высказал свое мнение Фредди. – Если мы привлечем к этому делу полицию и спугнем преступника, кто бы он ни был, то он сможет явиться позднее, когда мы не будем ожидать нападения. Я, пожалуй, предпочту, чтобы они продолжали свои попытки сейчас, когда я к этому готов.

Было заметно, что Фредди очень гордится собой, так как сумел вполне самостоятельно привести столь убедительные доводы.

И тут же мысли его переключились на что-то совсем иное, а взгляд изменил направление.

– О, – произнес он благоговейным тоном. – Вы только взгляните! – Они посмотрели в ту сторону, куда он показывал. – Вон та малышка возле заводи. В саронге. О Боже, что за ножки! Посмотрите на нее!

Саймон не мог не признать, что "та малышка" действительно представляла собой достойное зрелище. А находившиеся здесь три девушки, казалось, также признали этот факт, если судить по их напряженному молчанию. Саймон почти чувствовал, как напряжение сгущается в воздухе.

А затем Джинни вздохнула, словно чувство облегчения пришло к ней с опозданием.

– Блондинка, – сказала она. – Ну что ж, Лисса, нам было очень приятно с тобой познакомиться.

Фредди, казалось, даже не слышал этого. Он поднял свой стакан, все еще не отрывая взгляда от девушки внизу, и поднес его к губам.

Но, едва прикоснувшись к стакану, он словно окаменел. Потом отодвинув его, уставился на стакан с ледяным выражением лица. Затем он подтолкнул его через стол к Святому.

– Понюхайте это, – сказал он.

Саймон поднес стакан к носу. Хорошо известный запах горького миндаля различался столь легко и безошибочно, что поклонник детективного жанра мог бы только мечтать об этом.

Он поставил стакан на стол и снова затянулся сигаретой, размышляя о случившемся. Теперь он уже не сомневался в том, что следует получить свое дневное жалованье, не откладывая этого в долгий ящик. А возможно, также стоит и попросить плату за день вперед. И даже в этом случае плата за подобную работу может показаться недостаточной. Он не видел ни одной привлекательной стороны в своей работе. Но все же, являясь по натуре философом, си не мог не постараться отыскать хотя бы что-нибудь положительное в сложившейся ситуации. А приложив достаточно усилий, он наконец отыскал эту привлекательную сторону.

– Ну что ж, – сказал он, – по крайней мере, мы можем больше не сомневаться в отношении слуг.

Глава 7

Это было очень слабое утешение, и Саймон понимал это. После того как они вернулись домой, он провел поверхностный допрос всех слуг, чтобы убедиться, что они твердо и дружно подтверждают заявления каждого в отдельности, что никто из них днем не выходил из дома.

А после этого все слуги заявили с надлежащим уважением, но без колебаний, что они не привыкли находиться под подозрением, что они не чувствуют себя спокойно в доме, где людей постоянно пытаются зарезать, пристрелить или отравить, и что они предпочли бы работу в более спокойном месте, где их рабочее время было бы точно определено, и что они уже упаковали свои вещи, и что они хотели бы успеть на вечерний автобус в Лос-Анджелес, если только мистер Пеллман будет так добр, чтобы заплатить им за отработанное время.